Опубликовано в журнале Химическая техника №11/2014

Добыча и переработка углеводородов является главным источником финансирования бюджета страны. Сегодня на уровне государства создаются условия максимального благоприятствования для развития этих двух направлений. При этом нефтегазовый сервис – ключевое звено цепи – остается в тени и вынужден выживать самостоятельно.

У данной проблемы есть вполне законные исторические предпосылки. Еще пару десятилетий назад сервисные предприятия находились внутри ВИНК. Они работали при конкретном недропользователе, были обеспечены объемами и соответствующей материально-технической базой. В конце 1990-х гг. нефтяные компании начали избавляться от так называемых непрофильных активов, выводя из своих структур сервис, а затем и научно-исследовательские институты. В результате нефтегазовый сервис, фактически выделившись в отдельную отрасль, на законодательном уровне не получил такого статуса.

Какое-то время сервис двигался, что называется, по инерции. Самостоятельные предприятия на правах подрядных организаций оказывали нефтедобывающим компаниям услуги.

Выручка же преимущественно уходила на налоги и заработную плату, в меньшей степени вкладывалась в техническое оснащение.

Ситуация осложнилась, когда на рынок нефтесервисных услуг стремительно начали заходить зарубежные компании. Цифры говорят сами за себя: за 12 лет зарубежный сервис увеличил долю своего присутствия с 10 до 65%, российский же снизил с 90 до 35%.

В этой связи сегодня остро возникает вопрос законодательно закрепить статус российского нефтесервиса как отрасли.

По мнению президента Тюменской Ассоциации нефтегазосервисных компаний, начать следует с определения, что такое российский нефтесервис. «Необходимо собрать статистические данные, какое количество предприятий сегодня относит себя к сервису. Если машиностроительное предприятие выпускает приборы и оборудования для ТЭКа, то очевидно, его можно зачислить в эту группу. Таких компаний сегодня немало, и они осваивают довольно приличные объемы. А при создании соответствующих условий их можно увеличить в разы», – пояснил Владимир Борисов.

Следующим шагом должно стать законодательное закрепление преимущества российских компаний перед зарубежными. Подобная практика давно отработана на примереНорвегии, Канады, Китая. На подряд иностранным фирмам там отдается только 30% общего объема работ.

При этом обязательным условием является раскрытие технологий работы. В России же зарубежные сервисники не только получают доступ в стратегическую отрасль, но и не раскрывают свои технологии. Фактически, отдавая подряды иностранцам, мы ставим под угрозу национальную безопасность, еще и приплачивая им. «Сегодня инициатива по созданию закона о нефтесервисе уже поддержана на региональном и федеральном уровнях. Минэнерго РФ приступило к разработке дорожной карты, но запущенный механизм притормозили санкции, которые, по сути дела, как раз призваны «добить» сервис.

И, если бы он был высоко развит, то удар был бы мощнейший. Но сегодня, когда зарубежным компаниям запрещено продавать оборудование и технологии российскому нефтесервису, у нас появился шанс сделать качественный рывок», – подчеркнул Владимир Борисов.

Однако для этого необходимо выполнить ряд условий. В первую очередь, изменения должны коснуться юридических взаимоотношений заказчиков и исполнителей.

Сейчас контракты подписываются в основном на год, редко на три.

Все текущие работы подрядчики выполняют на собственные средства.

Оплату по счетам они получают лишь через два месяца, а то и больше.

При этом НДС они обязаны выплатить намного раньше – по факту выполнения заказов.

Еще один немаловажный недостаток касается высокой стоимости оборудования для отечественного нефтегазового сервиса и длительный срок его окупаемости. Это то, что дает преимущество зарубежным конкурентам. Изменить соотношение западных фирм и российских предприятий на рынке можно. Достаточно ввести в практику долгосрочные контракты, учитывающие перспективы развития поставщиков и заказчиков. «Разумеется, сейчас не самый подходящий период для изменения налогового законодательства. Но, по факту ситуации с вводом санкций усугубляют повышающиеся налоговые ставки. Федеральному центру нужно пополнять бюджет, другого пути нет. Но, если бы нам дали налоговые каникулы, обязав за 2 года увеличить объемы вдвое, уверен, российский нефтесервис пошел бы на такой шаг и выполнил договоренности», – отметил ВладимирБорисов.

По его мнению, компенсировать выпадающие доходы можно за счет резервного фонда. «Государство должно быть двигателем экономики. Все достижения капиталистические страны имеют потому, что они не боятся одалживать деньги. Долг США составляет 100% их собственного ВВП. Россия имеет 18% нашего ВВП. Есть и «золотая середина»: Германия и Франция используют 2/3 ВВП. Государство берет долг и тем самым создает необходимые условия для работы своей экономики. А мы с помощьюНДС и НДФЛ не даем развиться предприятиям», – подчеркнул Владимир Борисов.

Изменения должны коснуться и банковского сектора. Речь идет не только о дорогих кредитах. К числу серьезных помех в деятельности можно смело отнести устаревшие требования по их обеспечению, бюрократическую волокиту, связанную не столько с оформлением займа, сколько с последующим отслеживанием финансово-хозяйственной деятельности предприятия, взявшего в долг.

Хорошим подспорьем для сервисников стал бы доступ к информации о крупнейших закупках нефтегазовых компаний с госучастием, а также сведений о среднесрочных потребностях нефтегазовых компаний в оборудовании и услугах. Это позволило бы иметь представление, в каком направлении двигаться.

С этой же целью следует активизировать создание в России системы единой предварительной квалификации поставщиков нефтегазового комплекса по аналогии с западными системами Achilles и FPAL. Такой комплекс мер позволит скоординировать работу всех участников рынка и сделает его максимально открытым и прозрачным.

Следующим этапом должна стать консолидация научно-исследовательских институтов. Да, многие нефтяные компании сохранили такие подразделения в своей структуре. Но в общей массе наука разобщена.

При этом в той же Франции, где нефти меньше, чем вина, существует институт нефти и газа. Именно он занимается решением стратегических вопросов по развитию нефтяной промышленности. В том числе способствует расширению географии присутствия компании «Шлюмберже».

На сегодняшний день доход компании достигает 40 млрд. долларов, половина из которых зарабатывается в России. «Почему бы в России таким статусом не наделить Сколково? Небольшие научные институты, что называется, выполняли бы работу на местах, а один крупный центр в целом определял стратегию развития отрасли, в рамках принятого инновационного курса страны», – отметил ВладимирБорисов.

По его мнению, особое внимание следует уделить и кадровому обеспечению. Сегодня нефтяников, а по факту топ-менеджеров, по всей

России готовится сотнями. Следует ограничить число вузов, готовящих кадры для ТЭКа. Закрепить это право за ведущими вузами: ТюмГНГУ,РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина, чтобы они действительно готовили достойные кадры для отрасли. «Следует использовать и тот кадровый русскоязычный потенциал, который сегодня сосредоточен в Восточной Украине, Чечне, Ставропольском крае. Нам стоит перенять опыт Израиля и Германии. В свое время эти государства, испытывая кадровый голод, переманили многих из России. Дали людям возможность переобучиться, и приняли на достойную работу. У нас уже есть опыт, когда после сокращения вооруженных сил многие военные пришли в народное хозяйство. Они не потерялись, особенно офицеры, которые умеют управлять. Стали депутатами, чиновниками, бизнесменами. Не случайно президент говорил о создании 25 млн. рабочих мест. Такая потребность действительно есть, и мы можем ее закрыть, в том числе за счет наших соотечественников, готовых вернуться в Россию, если им создадут условия», – считает Владимир Борисов.

Локомотивом отрасли также должна стать и здоровая конкуренция. По информации того же Сколково, в США наряду с ВИНК работает более 7 000 мелких независимых компаний. На их долю приходится 48% общего объема добычи нефти.

В России этот показатель составляет не более 2,4% или 14,7 млн. тонн нефти. Ресурс огромный. При создании соответствующих условий и увеличении доли мелких компаний, которые возьмут на себя тот самый, нерентабельный для крупных недропользователей, фонд, добыча нефти может вырасти на 43 млн. тонн дополнительно. «Автомобильная промышленность – типичный пример развития рыночных отношений. Компании поступательно развиваются, обгоняют друг друга, постоянно модернизируя свой продукт, дополняя его все новыми и новыми опциями, за счет этого растет его конечная цена», – пояснил Владимир Борисов.

Безусловно, все обозначенные шаги невозможно выполнить в краткосрочный период и единовременно.

Они должны быть учтены в дорожной карте развития отрасли и реализовываться постепенно. Чем быстрее данная работа будет запущена, тем быстрее начнется развитие нефтяного сервиса как самостоятельного бизнеса. Не следует забывать и том, что сегодня Россия активно выходит на шельф. Не за горами начало освоения Арктики. На сегодняшний день эта территория еще по-прежнему содержит в себе больше вопросов, чем ответов, и цена ошибки может быть слишком велика.

Полноценное развитие нефтегазового сервиса в России напрямую связано с переводом экономики на более высокие технологии, способные решить задачи энергоэффективности, ресурсосбережения, энергетической безопасности.

К. Санникова